В комментариях к посту про записку Ленина некоторые читатели задавали вопросы – может быть это и хорошо, что обменять. Это ведь как обмен пленными. Наших на ваших.
Хочу уточнить, что речь шла не об обмене людей на людей, а о продаже заложников за деньги. Это широко практиковалось Советской властью. Процитирую дневники Зинаиды Гиппиус «Черные тетради» (1917—1919):
Сегодня «купили» у разбойников Терещенко и Кишкина. За Терещенку нагло потребовали 100 тысяч, а за Кишкина (с паршивой собаки хоть шерсти клок!) три тысячи. На протесты не стеснялись сказать: «Вы же знаете, как нам теперь деньги нужны». У Кишкина и 3-х не было, за него хотел платить Красный Крест, но Штейнберг отказал в расписке: «неловко». Заплатила мать Терещенки.
Из комментариев к дневникам:
Сегодня «купили» у разбойников Терещенко и Кишкина. — Освобождением заключенных на поруки под выкуп занимался И. И. Манухин, ходивший на этот торг к комиссару юстиции И. З. Штейнбергу. «Размеры взноса, — вспоминает Манухин, — колебались в зависимости от представления комиссара о степени "буржуйности" данного лица. Приходилось торговаться. Родственники очередного заключенного находились обычно в приемной и тут же выплачивали сумму, которую удавалось для них выторговать. Дешевле всех И. З. Штейнберг оценил Н. М. Кишкина — 3000 рублей, но и этих денег не оказалось и выкупать его пришлось Политическому Красному Кресту. <...> Получив от Штейнберга документ об освобождении, обычно я сам выводил заключенного из "Крестов". <...> причем я каждому говорил одно и то же: "Немедленно уезжайте из Петрограда". Из моих пациентов в "Крестах" один В. Л. Бурцев наотрез отказался выйти из тюрьмы на мои поруки. Его мужество старого революционера, которого тюрьма не страшит нисколько, и его преданность революционной деятельности, которой он отдал всю жизнь, по-видимому, устыдили новых властителей, и мне удалось добиться того, что его отпустили на все четыре стороны без порук»
(Манухин И. Воспоминания о 1917 — 18 гг. I. «Февраль» // Новый журнал. 1958. № 54. С. 110).
 |
 |
 |
 |